М.А. Кокачева – Восприятие партийной элитой Польского кризиса 1956 г.

Восприятие партийной элитой Польского кризиса 1956 г.

(тезисы)

Кокачева Марина Александровна

студентка

Исторического факультета МГУ

В 1956 г. в Польской Народной Республике наблюдается назревание системного кризиса, затрагивающего как экономическую, так и общественно-политическую стороны жизни польского общества. Невыполнение ряда жизненно важных показателей шестилетнего плана народнохозяйственного развития Польши, особенно в социальной сфере, запаздывание партийно-государственного руководства с принятием упреждающих решений, низкий уровень жизни населения, рост критических настроений в обществе, находивший отражение в СМИ, в том числе и партийных, порождали настроения разочарования в сталинском варианте социализма. Эти настроения еще больше усилились после XX съезда КПСС, завершившегося разоблачением и осуждением т.н. «культа личности Сталина». Политическое положение в Польше было усугублено смертью Б. Берута, который возглавлял партию с 1948 г. и обладал рядом черт харизматического лидера. В узком руководстве ПОРП в тот момент не оказалось никого, кто мог бы достаточно успешно заменить его, и не только по деловым, но и этническим соображениям.  

Это достаточно заметно проявилось в ходе работы VI пленума ЦК ПОРП в марте 1956 г., созванного для проведения выборов нового Первого секретаря ПОРП. Обсуждение организационных вопросов показало наличие разногласий в высшем эшелоне власти. Именно тогда, пока еще в ЦК, начали складываться две группировки – пулавяне и натолинцы. В результате их противостояния Первым секретарем был избран не сильный, а компромиссный кандидат. Им стал Э. Охаб, временно устраивавший обе группировки.  

Важным этапом в развитии системного кризиса в Польше стали июньские выступления рабочих в Познани, выразивших таким образом свое недовольство экономическими условиями своей жизни. У руководства ПОРП и правительства было достаточно времени для того, чтобы найти мирное решение локального в тот момент конфликта, но они не сделали даже попытки вступить в диалог с многотысячным рабочим коллективом одного из крупнейших польских машиностроительных предприятий. В результате события приобрели неуправляемый характер и завершились кровопролитием. С этого момента начинается процесс отчуждения между ПОРП и рабочим классом Польши, от имени которого партия монопольно осуществляла власть. Как показали прозвучавшие по горячим следам официальные оценки причин и характера этой трагедии, у высшего руководства страны не было понимания истинной сути произошедшего.

Это подтвердил и работавший в июле 1956 г. VII пленум ЦК ПОРП. Несомненно, шагом вперед в оценке познанских событий был отказ от их объяснения происками международного империализма и антисоциалистических элементов. Появилось понимание связи рабочего протеста с тяжелой социально-экономической ситуацией в стране. Но этого было недостаточно, для осознания всей глубины и последствий для ПОРП и страны разворачивающегося системного кризиса. Но руководство ПОРП этого не поняло и не решилось даже озвучить мысль о назревшей необходимости отказа от сталинской модели социализма. И уж тем более никто даже не заикнулся о недопустимости решать возникающие общественные конфликты с помощью армии.

Вместо глубокого анализа, члены ЦК занялись поиском персонально ответственных за политические, экономические и социальные просчеты и провалы, допущенные в предшествующий период. В данном контексте происходит столкновение взглядов двух группировок. Группа членов ЦК ПОРП, состоящая из представителей натолинцев, считала первостепенной причиной польского кризиса ошибки бывшего правящего «сталинистского триумвирата» в составе Б. Берута, Я. Бермана и Г. Минца. Такая позиция была связана, в том числе, и с желанием возложить в глазах общественности всю ответственность на узкое руководство ЦК ПОРП и вывести из-под критики остальных членов ЦК и ПОРП в целом. При таком исходе событий у них сохранялись шансы на сохранение своих высоких позиций в партийной и государственной иерархии. Пулавяне же предпочитали апеллировать главным образом к объективным причинам трудностей, надеясь таким образом уберечь от нелицеприятной критики не только бывших лидеров, но и себя, ЦК и ПОРП в целом. Эти разные подходы особенно отчетливо проявились при обсуждении мер партийной ответственности Я. Бермана и
Г. Минца. Что же касается Первого секретаря ЦК ПОРП, то он на пленуме предпочел, не занимая какой-либо определенной позиции, встать над схваткой и не допустить раскола партийного ареопага и партии в целом.

 Но на пленуме дали о себе знать и объединяющие всех членов ЦК моменты. Одним из них стало решение политической судьбы В. Гомулки, несомненно обладавшего в тот момент значительным авторитетом в обществе. Конечно, этот авторитет был построен в немалой степени на мифе Гомулки как лидера ППР в годы, когда в Польше реализовалась иная, хотя тоже «сталинская модель» общественного устройства, известная как «народная демократия». Пленум принял решение о восстановлении товарища Веслава в партии, отменил касавшиеся его судьбы партийные постановления 1948 г., но от обвинений в правонационалистическом уклоне не избавил.

Не возникло принципиальных расхождений и по вопросу о задачах и целях первого пятилетнего плана народнохозяйственного развития Польши на 1956–1960 гг. Члены ЦК были единодушны и в том, что следует не доводить до сведения общества информацию о недовыполнении показателей шестилетнего плана и повременить с решением судьбы
Г. Минца.