И.П. Ридэль – Богом данная миссия славян в «Чешской хронике» кардинала Джованни Мариньолы (XIV в.)

Богом данная миссия славян в «Чешской хронике» кардинала Джованни Мариньолы (XIV в.)
(тезисы)

Ридэль Иван Петрович
аспирант Института славяноведения РАН

«Чешская хроника», написанная итальянским кардиналом Джованни Мариньолой в середине XIV в. по личному заказу чешского короля и императора Священной Римской Империи Карла IV, ставит себе целью вписать историю Чехии во всемирный исторический процесс. Поиск места и миссии чешского народа в мировой истории привёл хрониста к обоснованию идеи богоизбранности чехов.

Мариньола видит божественную избранность уже в самом имени славян. Основа его концепции – этимология и этногенетический миф. Запутанные и совершенно неправдоподобные с точки зрения современной науки, человеку Средневековья они казались научным и богословским откровением. Слово «славяне» (латинское «Sclaui») хронист связывает с латинским «Solaris», и поэтому считает, что предком славян был некий Солярис, по-гречески именуемый Гелиос, он также называет его «Хелиса»[1]. С этим мифическим Хелисой автор связывает упоминаемый в книге пророка Исаии греческий город Гелиополь, который считает древней столицей «солнечного народа» славян[2]. Славяне для Мариньолы изначально избраны Богом, чтобы подобно Солнцу светить всему миру. Но эта избранность, по его мнению, многие столетия была лишь потенциальной и нашла своё воплощение только в матери короля Карла, Элишке Пршемысловне. Её имя «Elisabeth» складывается из двух частей – «Elisa», что автор связывает с выдуманным им самим Хелисой, и «beth», что на иврите означает «дом». Elisabeth – «дом Хелисы», таким образом, именно в ней максимально раскрывается замысел Божий о чешском (и шире – славянском) народе.

Однако одновременно с этим на страницах хроники Мариньолы чехи зачастую противопоставлены другим славянским народам. Так, болгар и русских он называет сектантами и схизматиками[3], а с поляками на страницах хроники чехи ведут перманентную войну. Это даёт основания утверждать, что божественная избранность в хронике Мариньолы относится только к чешскому народу, а вовсе не ко всем славянам, несмотря на их «общее происхождение» от «солнечного» Хелисы.

В хронике Мариньолы впервые в истории чешского летописания столь отчётливо прослеживается идеологема богоизбранности чешского народа, государства и монарха. В ней присутствуют следующие образы: чешский народ – избранный Богом, «народ Божий»; чешское королевство – рай на Земле, возглавляемый богоизбранным и «благословенным» королём из «благословенной» и данной Богом династии. Миссия этого короля и народа заключается в устроении на Земле христианского «рая всех раев», освобождении Иерусалима и возвращении Гроба Господня в земли христианской империи.

Тот факт, что Карл IV был непосредственным заказчиком хроники и принимал активное участие в её редактировании, даёт существенные основания предполагать, что «Чешская хроника» Джованни Мариньолы выражает идеологическую и историософскую концепцию самого императора. Он считал, что как он сам, так и подвластное ему королевство избраны Богом для величайшей миссии – спасения христианского универсума, находящего своё политическое выражение в Священной империи.

Эта концепция оказала непосредственное влияние на придворных интеллектуалов Чешского королевства и через это повлияла на расцветший в XV в. гуситский мессианизм, имеющий в придворной идеологии эпохи Карла IV одно из важнейших своих оснований. Тем самым идейное значение «Чешской хроники» Джованни Мариньолы науке ещё только предстоит оценить. Ни в коем случае нельзя игнорировать этот памятник хронистики, основываясь лишь на недостоверности изложенных в нём данных[4], ведь помимо фактологии современному исследователю крайне важна идеологическая сторона документа.

[1] Мельников Г.П. Чешская общественная мысль XIV в. // Общественная мысль в России и других славянских странах в эпоху развитого Средневековья. М., 2014. С. 415.

[2]Kroniky doby Karla IV. Praha, 1978. S. 459.

[3] Ibid. S. 466.

[4] Как это делали многие исследователи прошлого столетия, например, Л.П. Лаптева, см.:
Лаптева Л.П. Письменные источники по истории Чехии периода феодализма. М., 1985. С. 64–65.